Усмехается.

– Да. В гости не буду напрашиваться.

Пропускаю мимо ушей его шутку и спрашиваю в лоб:

– А я могу немного побыть у тебя?

Никакая усталость на свете не может сейчас заставить меня поехать домой и расстаться с ним. Я та ненормальная, которая желает прилипнуть к нему и не отлипать, по крайней мере, в ближайшее время.

Макс поворачивается ко мне. На губах его играет та потрясающая улыбка, что сводила меня с ума.

– Ты можешь остаться там на все время, что я буду в Москве.

– Правда?

Начинаю улыбаться, как ребенок, получивший заветную игрушку. Мне так не хочется возвращаться домой и встречаться с бабушкой. Во всяком случае сейчас. Я не готова к выяснению отношений.

Моя рана от новости, которую я узнала недавно, еще совсем не затянулась, и мне нужно время, чтобы успокоиться и суметь простить ее.

– Я специально заказал двухместный номер, – произносит он, вводя в Яндекс Навигаторе нужный адрес.

Многообещающе.

– То есть ты заранее знал, что я брошусь в твои объятия и напрошусь к тебе в сожительницы? – усмехаюсь, чувствуя, что мне не нравится, что я стала так читаема для него.

– Я надеялся на это, – смягчает он свой ответ и, включив поворотник, начинает движение.

Мы сливаемся с потоком машин и буквально через пару минут выезжаем на Садовое кольцо. Вместо того чтобы смотреть на дорогу и по сторонам, я то и дело поглядываю на Макса, не в состоянии окончательно поверить, что то, что происходит со мной сейчас, реально, а не мерещится мне.

Каждый раз, когда я, как влюбленная дурочка, пожираю его глазами, он, словно чувствуя мой взгляд, поворачивается и, на несколько мгновений отрываясь от дороги, смотрит в мои глаза и улыбается. Мне совершенно не нравится, какой ведомой и уязвимой я становлюсь с ним, но это от меня уже не зависит, я поплыла на волне своих чувств далеко и надолго.

Пока мы пробираемся вместе с другими машинами по загруженной дороге, в голове появляется вопрос, ответ на который очень важен для меня, и я недолго думая, задаю его:

– На сколько дней у тебя забронирован номер?

– На три недели.

– На три недели, – эхом шепчу я, и улыбка до ушей появляется на моем лице, а в голове проносится: «Невероятно! У нас впереди три недели счастья…».

Но вскоре я смотрю на этот факт с другой стороны и мрачнею:

– А почему так много?

– Что? Ты не хочешь, чтобы я побыл с тобой три недели? – оторвавшись от дороги и удивленно спрашивает Макс.

Понимаю, что некорректно задала свой вопрос, и перефразирую:

– Я имела в виду, почему сразу на такое время? Ведь мы могли… не договориться… или еще что-нибудь пошло бы не так…

– Да ты пессимистка.

– Нет.

– Я знал, что все пойдет так, как надо! Ведь ты же сказала там, в подъезде, что любишь меня.

– Тогда, когда ты с кем-то развлекался? – язвлю я, помрачнев от своих воспоминаний. Пипец! Я выбираю вопросы один хуже другого, и они ведут нас к очередной ссоре.

– Ника, у меня тогда была моя сестра.

Пристально смотрю на Макса, он спокойно выдерживает мой взгляд. Похоже, МММ и правда не обманывает меня. Перед глазами всплывают красные туфли в коридоре, и точно такие же красные туфли были на жене Вадима, когда я встречалась с ней. Пазлы сошлись, и мне стало легче. Не желая новыми вопросами спровоцировать очередной повод для ссор, я решаю благоразумно промолчать.

Глава 1.2

Преодолев с горем пополам ближайшее московское кольцо, мы выезжаем на незнакомый мне Мароновский переулок, и навигатор показывает, что до места назначения рукой подать.

Здание отеля, к которому подъезжаем, большое и презентабельное. Перед входом располагается фонтан, и флаги разных стран приветствуют гостей на подъездной дороге.

Макс припарковывает машину, берет мой чемодан и свою сумку, и мы направляемся на стойку регистрации.

Переступаем порог большого номера, оформленного в бежево-коричневых тонах. Оглядываюсь. Огромная двуспальная кровать, два кресла, столик, две тумбочки и ковролин, застеленный по всей площади комнаты. Все очень мило. Больше всего мне нравится, что номер светлый, с тремя большими окнами, скрывающимися за тонким, невесомым тюлем.

Подхожу к одному из окон и смотрю на город, лежащий у ног здания, на белоснежную церковь с золотыми куполами, на Москву-реку, серебрящуюся на солнце. Очаровательно. Макс всегда выбирает такие места, где хочется остаться.

Он подходит сзади, кладет подбородок мне на плечо, обнимает за талию и спрашивает:

– Нравится?

Киваю.

– Да.

Максим поворачивает меня к себе, и мы оказываемся очень близко. Настолько, что у меня перехватывает дыхание и мурашки разбегаются по всему телу.

Он берет мое лицо в свои руки и медленно приближается к моим губам. Поцелуй осторожный, нежный, словно он боится испугать меня своей безумной страстью.

Целую его в ответ и чувствую, что земля под ногами начинает исчезать. Пытаясь удержаться, ухватываюсь за его торс.

– Я хочу тебя… – слышу одурманивающий шепот, и Макс берет меня за руку и тянет к кровати.

Послушно иду за ним, пытаясь скрыть волнение, накрывшее меня. Я отдаю себе отчет, что мы уже были близки, но это произошло тогда, когда голова моя была затуманена алкоголем, и сейчас для меня все словно в первый раз, и это делает меня напряженной и скованной.

Ложусь рядом с ним, но Максим не торопится меня раздеть. Просто целует, целует, целует. Я забываю о напряжении и страхе, чувствую, как тело отзывается на чувственные прикосновения и начинает гореть от рождающегося возбуждения.

Первая даю отмашку к переходу на следующую ступень прелюдии и стаскиваю с него поло. Мне хочется трогать руками мощный торс МММ.

С наслаждением вожу пальчиками по его коже, обводя контуры выступающих мышц. Моя футболка летит в свободном падении следующая, а за ней следом бюстгальтер. Смущение пытается вернуться, но я вижу, с каким восторгом он смотрит на меня, и оно отступает.

С губ нежной дорожкой из поцелуев Макс спускается к груди. Она так остро реагирует на прикосновения, что я сама выгибаюсь, подставляя ее, чтобы ему было удобнее ласкать превратившиеся в горошины соски.

Джинсы и трусы мы снимаем друг с друга уже в состоянии дикого возбуждения, когда о стеснении не может быть и речи. Он рассматривает мое тело, как будто видит его впервые, целует, ласкает, словно желает, чтобы оно ожило и зазвучало мелодией любви, и оно оживает и стонет от наслаждения.

Набираюсь смелости и веду пальчиками по его члену, с удовольствием наблюдая, как он реагирует и приподнимается. Осмелев, кладу руку и веду по нему вверх-вниз, балдея от реакции Макса на мою неуверенную ласку. Прочувствовав себя повелительницей своего личного Бога, убыстряюсь, пока он не останавливает меня.

Улыбаюсь. Круто иметь власть над этим большим, красивым мужчиной. Но радуюсь я недолго. Смена власти происходит неожиданно, я оказываюсь снизу и дрожу от прикосновений его рук к клитору.

Соглашаюсь на ничью и с наслаждением принимаю его член в себя.

Макс начинает двигаться, и я закусываю губу от восхитительных ощущений. Я даже не представляла, что я такая страстная.

Мое тело отзывается на каждое его движение. Обхватываю ногами его бедра, чтобы он был максимально близко, и мычу, стону, извиваюсь.

Кончаем мы друг за другом. Макс, как настоящий мужчина, уступает мне первое место, и я, вцепившись ногтями в его спину, долго пульсирую под аккомпанемент своего протяжного стона. Он ускоряется и замирает на мне, придавливая телом. Мне тяжело, но в то же время приятно. Я чувствую в этом символ. Я, безбашенная и своевольная девчонка, подчиняюсь и принимаю власть своего мужчины.

Лежу в кровати в объятиях Макса и испытываю невероятное блаженство. Вот она – наивысшая точка счастья! Наша близость была не только в соединении наших тел, наша близость была в растворении наших душ друг в друге.